За последние пару лет в украинском кинематографе вырисовался тренд, который уже трудно замалчивать: у нас так и не научились снимать жанровое кино. Счастливые исключения вроде «Брамы» лишь подтверждают правило: раз за разом нам обещают то шпионский боевик, то CGI-фантастику для детей, то танцевальный экшен (часто все это сопровождается приставкой «первый украинский»), но реальные успехи случаются разве что на ниве комедий. Однако, как водится, кроме плохой новости есть и хорошая. В то время как украинское жанровое кино учится говорить «агу», мультижанровое кино в Украине снимают с блеском, будь то калейдоскопы Сергея Лозницы с юмором висельника или фантасмагории Марыси Никитюк. И вот уже во второй раз за полгода (первым до кинотеатральной публики добрался Ярослав Лодыгин с «Диким полем») украинский режиссер дебютирует на зыбкой почве драмеди-истерна с элементами занимательной этнографии.
Если в СССР снимали кино о «Лимонадном Джо», то теперь перед нами «арбузный Лукас»: киевлянин с экзотическим именем теряет вверенный ему автомобиль миссии ОБСЕ и оказывается вдали от известных ему форм цивилизации. Оказывается, что в арбузном королевстве где-то в Херсонской области горожанину находиться ничуть не безопаснее, чем безлошадному одиночке на Диком Западе.
Фото: «Татофільм», ГО «Південь», elemag pictures GmbH
Лукаса ждут встречи с циничными шерифами (двое скучающих участковых, молча собирающих с соседей «пожертвования»), кровожадной бандой (бандитского вида фермеры, бегство от которых заканчивается для героя отсидкой в песчаной яме), благородным индейцем (Виктор Жданов в образе безработного Вовы, который мечтает найти клад, но вынужден постоянно искать Лукаса) и его дочерью, очарованной белым человеком: дитя природы по имени Марушка в исполнении ясноглазой Кристины Дейлик – энный персонаж украинского кинематографа, не имеющий ни единой функции, кроме как источать любовь к бестолковому главному герою.
Фото: «Татофільм», ГО «Південь», elemag pictures GmbH
Есть даже местная вариация бродячей ярмарки (заезжий «силач» валяется на битом стекле и усердно сверлит себе ноздрю дрелью) и кабаре (из общежития Лукаса выгоняют, но не раньше, чем одна из девиц все-таки покажет ему грудь – опять-таки, типичный для украинского кино способ представления провинциальных нравов).
Фото: «Татофільм», ГО «Південь», elemag pictures GmbH
Да что там: местный фронтир может похвастаться даже собственными городскими легендами – Вова пугает Лукаса «миражом» якобы утонувшего женского хора и показывает ему с берега блуждающий буй.
Последние два слова, кстати, были рабочим названием нашей рецензии, но при всей неприкаянности главного героя в исполнении Сергея Степанского, припечатать его словом из трех букв было бы несправедливо. Хоть он и не совсем юн, его «пятый семилетний жизненный цикл» превращается в своеобразную coming-of-age историю: Лукас проходит через все обряды инициации, которые положены местному подростку, начиная с битвы «село на село» и заканчивая романтическим пробуждением на заброшенном кладбище.
Фото: «Татофільм», ГО «Південь», elemag pictures GmbH
«Вулкан» – чрезвычайно душевный набор скетчей о жизни чудаков в провинции; скетчей, вроде бы свободно плещущихся в медитативных водах основного нарратива (путешествие в поисках себя), – но на деле соединяющая их субстанция едва ли не крепче хваленого суперклея Вовы. Так что если вам вместо утомительных сравнений с «Диким полем» приходит на ум «Мертвец» (1995) или другие образцы т. н. кислотного вестерна – жанра, объединившего сюжетную канву фильмов о ковбоях с психоделическим растворением «я» главного героя в новой для него контркультурной среде, – то вы не одиноки: легко представить, каким соблазном для создателей фильма было превратить начальный тягучий кадр с плывущей баржей в финальную погребальную пирогу или нечто в этом роде. (То, что смена Джармушу подоспела в самом неожиданном с точки зрения географии месте, удивляет не меньше, чем трейлер его зомби-комедии.) С учетом операторского мастерства уроженца Донецка Вадима Илькова, в прошлом году выпустившего собственную документалку «Папа – мамин брат», фильму мог бы удаться оммаж и не такого масштаба.
Фото: «Татофільм», ГО «Південь», elemag pictures GmbH
Культура обитателей Берислава, славящих арбуз и поклоняющихся металлолому, – это и впрямь контр- ко всему, что олицетворяет Лукас. Как их противопоставление, так и неизбежное финальное слияние оставляет тот же вопрос, который мы адресовали Лодыгину. Не транслируют ли такие фильмы «внутренний ориентализм»? Тот факт, что Роман Бондарчук сам родом из Херсона, вроде бы должен автоматически снять это обвинение (точно так же, как «ворошиловградские» корни Сергея Жадана отменяли необходимость претензий к экзотике «Дикого поля»).
Но мы ответим по-другому: да, «Вулкан» – это и «авто-экзотизация» украинского юга, и «внутренний ориентализм» – и это прекрасно. Более того, нам нужен подобный взгляд на каждый украинский регион: пусть во главу угла ставится хоть бурлящая степная агрессия, как у Лодыгина, хоть ленивые «мутки» растерявших жизненные приоритеты героев у Бондарчука и Непиталюка, хоть любые другие черты (несуществующих, как мы знаем) менталитетов.
Что угодно, лишь бы не усредненный образ края, раскинувшегося без малейшего градиента между западом и востоком, городом и деревней. Наша страна со всей ее пестротой достойна большего – и хорошо, что в мультикультурных, мультижанровых новинках эта пестрота все чаще находит, пусть и ироничное (а-ля «страх и отвращение в райцентре»), но все-таки сочувственное отражение.
