Наталья Влащенко: «Мне не нравится, что журналистов поделили на тех, кто «рука Кремля», и тех, кто – нет»

Наташа, все сейчас только и говорят, что о скандале на телеканале ZIK: ведущий шоу «Прямым текстом» Остап Дроздов выгнал из студии гостя, журналиста Юрия Романенко, за то, что тот отказался говорить по-украински. Как лично вы к этому относитесь?

Я читала в соцсетях очень разные мнения на этот счет. Считаю, что это авторская программа, и в рамках нее Остап Дроздов может поступать так, как считает нужным. Свое личное мнение я оставлю при себе.

Если все говорят, почему и нам не обсудить ситуацию?

Вот так по баллам сложно сказать. Но откровенного давления, когда звонили со словами «если вы будете писать или говорить, мы вас уничтожим», не было. Много чего говорили о давлении на канал «112». Я работала там много лет, и мне никто ни разу не сказал: «Этого гостя в студию не зови» или: «Разговаривай об этом». На ZIK абсолютно свободная атмосфера. Тем не менее, в медийном пространстве есть тенденции, которые меня очень беспокоят.

Разные обыски, сфабрикованные дела против редакторов.

Да. И неважно, как я сама к нему отношусь. Мне не нравится то, что журналистов разделили: кто «рука Кремля», а кто – нет. Мне кажется, пора заняться делом. И если вы такие крутые патриоты, создайте продукт, от которого народ бы просто ахнул. Хватит воевать друг с другом! Эта ситуация ни к чему хорошему не приведет.

«Масса телеведущих перешла на украинский. У кого-то это получается лучше, у кого-то хуже, но я в этом месте не устраивала бы «крутых замесов»»

На самом деле, процесс идет. Масса телеведущих перешла на украинский. У кого-то это получается лучше, у кого-то хуже, но я в этом месте не устраивала бы «крутых замесов». С переходом на ZIK большую часть эфиров я начала вести на украинском. На русский перехожу только с русскоязычными гостями. Мне кажется, так корректнее. Ну и шутить у меня пока получается лучше на русском. А шутить я люблю (улыбается).

Я уже написала. Это роман, политический триллер, в котором три четверти героев, возможно, узнаваемы, хотя у них другие фамилии. Писать серьезно об украинской политике было бы невозможно. В романе-пародии три линии: политика, любовь и криминал.

Не успеваю. Я люблю свою работу, но пытаюсь так распределять время, чтобы хотя бы немного оставалось близким. Полжизни я прожила в таком ритме, что фактически приезжала домой только ночевать. Это неправильно.

Любые, и даже последние! Я всегда путешествую в одной и той же компании – своего мужа. Нам вместе никогда не бывает скучно. Каждый год в сентябре мы арендуем яхту где-нибудь за границей – в Хорватии, к примеру, или в Греции, и просто «гуляем», скажем, между островами. В этом году будет так же.

Нет. Я занимаюсь яхтингом уже 15 лет и знаю все нюансы.

Да, конечно.

Западное ТВ уже давно идет по пути сегментации. Например, телеканал Discovery включают миллионы фанов по всему миру, потому что точно знают, что они там найдут. Думаю, что вот такая сегментация – это правильно.

Сегодняшнее украинское телевидение не смотрят, а досматривают. «Пациент, скорее, мертв, чем жив». Конечно, нужно создавать новое смотрение для новых людей, иначе ситуация будет просто исчерпана. Как известно, телевидение состоит из трех больших сегментов, очень важных для общего его состояния. Первый – это люди, их профессионализм и креативность. Если таких людей недостаточно (хотя профессионалы на нашем ТВ, безусловно, есть), вы получите картинку, которую получаете сегодня: щелкаете каналы, а там сидят одни и те же политики, одни и те же ведущие, и все они говорят об одном и том же. Второй сегмент – техника, инновации, которые делают ТВ совершенно иным – от качества звука и картинки до возможностей дизайна и спецэффектов, путей доставки и коммуникаций. И третий – умение работать с «дружественными серверами»: Facebook-TV, Instagram-TV, Youtube.

Нет, никогда. Не буду ничего сочинять на эту тему. Профессия журналиста «живет» в тех реалиях, в которых ты родился. Переезжая куда-нибудь в Лондон или в Прагу, ты все равно остаешься далеким от местных людей и их ментальных особенностей. Да и говорить-писать на чужом языке ты не сможешь так, как его носители.

(Улыбается.) Моя любовь приврать прошла несколько градаций. В школе я любила приврать, когда мне было скучно. Например, могла сказать, что написала очень интересное стихотворение, а потом в меня влюбился этот мальчик. И мне уже было некуда деваться: приходилось делать так, чтобы мальчик действительно влюбился, и писать стихотворение, иначе я не пережила бы позора разоблачения! Сегодня я люблю приврать, даже, скорее, пофантазировать, когда мне хочется постебаться и потроллить кого-то – мужа, например, или друзей… Но в троллинге важно не сделать человеку больно, не задеть его за живое. А просто поржать я люблю, конечно.

«Моим первым вопросом Дональду Трампу был бы: «В какой момент ты почувствовал самое большое удовлетворение в жизни?»»

Да. Я работала замом главного редактора в газете «Сегодня», это было давно, еще до того, как она принадлежала Ахметову. Не побоюсь сказать: тогда «Сегодня» была одной из лучших газет Украины. У нас каждую пятницу шло четыре полосы, посвященных телевидению. Телевизионщики ждали эти полосы, там было много интересного, настоящая критика. Я также курировала отдел культуры. А Андрей Данилко приглашал к себе на «СВ-шоу» очень популярных людей. Помню, приезжала к нему и брала у них интервью для «Сегодня» прямо в гримерке. Режиссер этого шоу, видя, как я общаюсь, однажды мне сказал: «Наташа, вы должны работать на телевидении».

Не изменился вообще. Андрей всегда был очень закрытым, немножко аутичным. Я думаю, он хороший человек. Очень ранимый и тонкий, наверное, именно этим объясняется его закрытость. При этом Андрей способен честно рассказать (как он сделал у меня в программе), что он пьет. В подобных вещах может признаться только очень сильный человек.

Так периодически бывает с разными людьми. Из последних героев могу назвать Михаила Добкина. Он мало фигурирует в медийном пространстве, и я его в основном знала по роли «тебе никто денег не даст». В программе Добкин держался достойно, интеллигентно, произвел на меня очень хорошее впечатление.

Такое не только в интервью происходит, но и просто в общении. Есть люди-«приемники», а есть, наоборот. Да, у меня было несколько интервью, после которых я болела. Но называть фамилии не стану – это не этично. Насчет того, как расслабляюсь. Знаете анекдот? Судят боксера, который ударил свою жену. Его спрашивают: «Зачем вы ударили женщину?» Он: «Понимаете, она так классно открылась…» Вот не надо «классно открываться» – и тогда будешь в хорошей форме! (Смеется.)

Нет. У меня есть счастливая особенность: я очень эмоциональная и вспыльчивая. Могу раскричаться не своим голосом! Но быстро остываю – и все проходит. У меня не бывает такого, чтобы я погружалась в депрессию. Да, неприятные состояния случаются, но они не затягиваются дольше, чем на сутки.

Конкретно сейчас я жду интервью с Виктором Пелевиным, все на стадии переговоров. Я в какой-то момент начала подозревать, что Пелевин – это фантом. Но мои друзья в Ницце рассказали мне, что это не так. Рассказали, что он приезжает сюда каждое лето, показали, на какой вилле он живет. Вот через них мы и пробуем договориться об интервью. А вообще первый в моем списке – это Дональд Трамп. Интереснейшая личность.

Сложно сказать сразу. Но первым вопросом, наверно, был бы: «Трамп, а в какой момент ты почувствовал самое большое удовлетворение в жизни?»

«Главное – чтобы совпадали взгляды на секс. И чтобы вы любили друг друга. Если вам хорошо вместе, какая разница, какие у вас политические взгляды?»

Только сама! Никому не могу это доверить. Hard – это когда ты человека должен «раздеть» – и в хорошем, и в плохом смысле слова. (Помолчав.) Вот, например, вы можете раздеть своего мужчину с помощью какого-то третьего человека? Ответ очевиден: нет!

Да, мы в семье обсуждаем все. Я не могу сказать, что муж смотрит каждый выпуск Hard. А вот книги мои он читает все. И если уж похвалит – значит, я написала и вправду хорошо. Муж и сын – мои самые строгие критики. Кстати, последнюю книгу «Кража, или Белое солнце Крыма» они оба похвалили.

Ой, он не любит разговоров о ней.

Нет. Зачем? Главное – чтобы у вас совпадали взгляды на секс (с улыбкой). И чтобы вы любили друг друга. Если вам хорошо вместе, то какая разница, какие у вас политические взгляды?