Но ситуации бывают разные. Сегодня мы поговорим о деле Европейского суда по правам человека, которое разрешилось в пользу полиции, задержавшей журналиста. Почему суд стал на сторону правоохранителей? В чем был не прав журналист? Давайте разберемся.
Как было дело
_
_
В 2006 году фотокорреспондент финского еженедельника Suomen Kuvalehti Маркус Пентикяйнен снимал демонстрацию против саммита «Европа – Азия». В какой-то момент началась потасовка и полиция приняла решение разогнать демонстрантов, о чем несколько раз предупредила всех собравшихся, в том числе и журналистов.
Пентикяйнен остался среди протестующих и был арестован. В камере он провел 17 часов, т. е. остаток дня и всю ночь, а вскоре подал жалобу в ЕСПЧ за нарушение финской полицией свободы слова. Ведь формально он не был демонстрантом, а просто выполнял свою работу как фотокорреспондент. Суд посчитал иначе.
«Принимая во внимание все вышеназванные факторы и учитывая свободу усмотрения, предоставленную государству, Суд приходит к выводу, что по настоящему делу решения национальных властей имели под собой относимые и достаточные основания, и ими было обеспечено соблюдение справедливого баланса между конкурирующими интересами. Поэтому Суд приходит к выводу, что вмешательство в право на свободное выражения заявителем своего мнения можно охарактеризовать как «необходимое в демократическом обществе» по смыслу статьи 10 Конвенции .
Таким образом, нарушения статьи 10 Конвенции допущено не было» (п. 114).
Ключевые аргументы
_
_
Первым делом суд разобрался с самим фактом разгона демонстрации, придя к выводу, что в какой-то момент она перестала быть мирной. Так что полиция действовала в отношении всей демонстрации в рамках закона и процедуры.
«Поскольку демонстрация приобрела насильственный характер, полицейские оцепили место ее проведения и потребовали от толпы разойтись. По мнению Суда, [это требование было] оправдано» (п. 96).
Принципиальным моментом в данном деле стал тот факт, что до этого момента полиция никак не препятствовала ни работе Пентикяйнена, ни других журналистов.
«Нельзя сказать, что заявителю чинили как таковые препятствия в освещении [этого] мероприятия. Напротив, он мог фотографировать в течение всей демонстрации до того самого момента, когда был задержан» (п. 97).
После того как полиция предупредила присутствующих о своих намерениях, все журналисты, кроме Пентикяйнена, покинули оцепление. И никто из покинувших в результате никак не пострадал.
«Суд также считает имеющим отношение к делу тот факт, что все другие журналисты, кроме заявителя, подчинились требованиям полиции. Даже последний из них покинул оцепленное место после того как услышал последнее предупреждение, в котором однозначно говорилось, что если оставшиеся люди не разойдутся, то они будут задержаны. Как показал последний журналист, остававшийся внутри оцепления, он покинул это место всего за 2-3 минуты до момента задержания заявителя. Ни в какой момент никакие меры не были приняты в отношении этих журналистов» (п. 101).
К этому же аргументу суд возвращается еще раз.
«Суд полагает, что демонстрация была предметом правомерного общественного интереса . Поэтому задачей СМИ было распространять информацию об этом событии, и общественность имела право получать такого рода информацию. Однако Суд отмечает, что из примерно пятидесяти журналистов, присутствовавших на месте проведения демонстрации, заявитель оказался единственным, утверждавшим, что его свобода слова была нарушена в связи с демонстрацией» (п. 107).
Соответственно, раз все остальные журналисты подчинились законным требования полиции, то эти требования были очевидны и для Пентикяйнена, и он не подчинился им, зная, что таким образом совершает правонарушение, и сознательно пошел на этот риск. Не менее важен и тот факт, что полиция не прогоняла журналистов с места событий, а просто попросила покинуть оцепление. За оцеплением все они могли продолжить свою деятельность и фиксировать действия полиции.
Кстати, этот момент также напоминает нам о важности журналистской солидарности. В том случае, если полиция действительно нарушает права журналистов, количество жалоб на ее неправомерные действия играют немалую роль.
Суд отметил, что журналист иногда может сознательно пойти на правонарушение или даже преступление в ходе своей деятельности.
«Суд повторяет, что журналисты не могут быть освобождены от своей обязанности не совершать общеуголовные преступления исключительно на том основании, что статья 10 Конвенции предоставляет им защиту. Вместе с тем, Суд признает, что иногда журналисты могут столкнуться с конфликтом между всеобщей обязанностью не совершать общеуголовные преступления, от которой они не освобождены, и своим профессиональным долгом получать и распространить информацию, позволяя тем самым СМИ играть свою ключевую роль общественных наблюдателей. Принимая во внимание этот конфликт интересов, следует подчеркнуть, что понятие ответственной журналистики требует, чтобы журналист, как и его работодатель, осознавал, когда он должен сделать выбор между двумя этими обязанностями и делает его в ущерб запрету совершать общеуголовные преступления, тем самым он берет на себя риск подвергнуться юридическим санкциям, включая уголовно-правовые, не подчинившись законным требованиям, в частности, полиции» (п. 110).
Это не значит, что журналист может нарушать законы своего государства. Если он их нарушит, то государство будет в праве применить к нему санкции. Но эти санкции могут быть чрезмерными или нарушать свободу СМИ. ЕСПЧ всегда оценивает этот момент при вынесении решения согласно принципу пропорциональности.
Пентикяйнен провел под арестом 17 часов. И в данном случае финские власти смогли убедительно обосновать время задержания. Оказалось, что национальное законодательство Финляндии запрещает допросы в промежуток времени с 22 до 7 часов. Задержанный журналист не требовал ночного допроса, чего сам не отрицал.
Кроме того, в тот день на демонстрации было задержано 128 человек, что тоже вызвало определенную задержку в работе полиции. Узнав о статусе Пентикяйнена как журналиста полицейские допросили и отпустили его одним из первых.
« он был допрошен седьмым из задержанных и выпущен шестым – после освобождения несовершеннолетних . Этот факт наглядно показывает, что сотрудники полиции проявили весьма благоприятное отношение к заявителю как представителю СМИ» (п. 103).
После освобождения Пентикяйнену вернули всю технику. Более того, не было удалено ни одной фотографии, которые он делал во время демонстрации.
«Суд отмечает отсутствие жалоб заявителя на то, что его фотооборудование или сделанные им фотоснимки не были возвращены ему полностью или в какой-либо части. По мнению Суда, представляется, что оборудование заявителя в принципе никогда не конфисковывалось, но лишь было взято у него на хранение на время задержания в соответствии с обычной практикой. Более того, заявителю было позволено сохранить все фотографии, которые он сделал. Никакие органы никогда не накладывали никаких ограничений на использование фотографий каким-либо образом» (п. 105).
Финский суд, который рассматривал дело журналиста о неповиновении требованию полиции, не стал назначать ему никакого наказания. Он был признан виновным, но без применения санкций.
«Районный суд признал заявителя виновным в неповиновении полиции, но не назначил ему никакого наказания, расценив правонарушение как «простительное»» (п. 106).
При этом ЕСПЧ учел что иногда сам факт признания виновным человека в суде может сыграть негативную роль в его жизни, даже без всяких особых санкций. Но и тут никаких негативных последствий для Пентикяйнена не наступило.
«В некоторых случая сам факт признания лица виновным может быть более важным, чем незначительный характер назначенного ему наказания . Однако в рассматриваемом случае Суд придает значение тому факту, что признание заявителя виновным не повлекло для него существенных неблагоприятных последствий: поскольку наказание не было назначено, в соответствии с нормами национального права информация о признании его виновным даже не была внесена в базу сведений о привлечении к уголовной ответственности» (п. 111).
Из предыдущего пункта суд сделал вывод, что сам факт задержания Пентикяйнена и суда нам ним не мог испугать других журналистов и удержать их от вклада в публичное обсуждение проблем, касающихся жизни общества. Грубо говоря, это не было проявлением цензуры.
« Признание заявителя виновным выразилось лишь в вынесении формального решения о том, что он совершил правонарушение, и как таковое оно едва ли могло вызвать «эффект охолонения» применительно к лицам, участвующим в протестных акциях, или к журналистской деятельности в целом . В итоге можно сказать, что признание заявителя виновным было соразмерно преследуемым правомерным целям» (п. 111).
Выводы
_
_
Совокупность этих факторов привела к тому, что ЕСПЧ не нашел в действиях финских властей нарушения ст. 10 Конвенции. Задержав Маркуса Пентикяйнена, свободе слова и свободе СМИ полиция не воспрепятствовала. Ключевых момента в данном случае два. Во-первых, полиция действовала правомерно, не препятствовала съемке, не удаляла фотографии, никого не унижала, не держала задержанного под арестом больше положенного. А во-вторых, негативные последствия для журналиста были минимальными, просто в виде ареста на 17 часов. О вероятности такого исхода он был предупрежден заранее в рамках законной процедуры.
Впрочем, не все судьи ЕСПЧ были до конца согласны с таким мнением. Роберт Спано, Дин Шпильман, Пол Лемменс и Дмитрий Дедов, согласившись с аргументами в целом, пожелали высказать особое мнение по этому делу. Их позиция заключалась в том, что даже если сам факт задержания Пентикяйнена не нарушал ст. 10 Конвенции, в том числе и потому, что на нем не было опознавательных знаков, дальнейшее его содержание под арестом, после того как статус журналиста был установлен, не было необходимым.
«Сегодняшнее решение Большой палаты является упущенной возможностью для Суда укрепить в соответствии со своей последовательной прецедентной практикой особый характер и важность прессы в обеспечении прозрачности и подотчетности осуществления государственной власти путем отстаивания прав журналистов наблюдать за публичными демонстрациями . Недавние события во многих европейских странах демонстрируют как никогда необходимость защиты фундаментальной роли прессы в получении и распространении информации общественности по всем аспектам деятельности правительства. Это, в конце концов, один из важнейших элементов демократического идеала, защищаемого Европейской конвенцией о правах человека», – написали они в своем замечании.
В контексте этого дела ни Пентикяйнен, ни полиция, не совершили ничего ужасного. Но баланс прав и свобод журналиста, которые гарантирует ему ст. 10 Конвенции, и служебных обязанностей правоохранительных органов остается вопросом дискуссионным.
