В 80-х годах Тим Уоррен был участником команды скорой помощи Post 53 в городе Дариен, штат Коннектикут. Состоящие в ней подростки выезжают на срочные вызовы и оказывают пострадавшим неотложную медицинскую помощь с минимальным вмешательством профессиональных медиков. В 2016 году Уоррен снял фильм о нынешних участниках Post 53, а на днях показал его в Краматорске и Славянске. В рамках фестиваля американского кино «Независимость» документальный фильм приехал и в Киев. «Телекритика» не упустила шанса пообщаться с режиссером о его впечатлениях от Украины, опыте работы с реалити-шоу и вдохновляющих документалках последних лет.
Тим Уоррен
Фестиваль американского кино «Независимость» (AIFF)
Чья это была идея – показать фильм на востоке Украины?
Посольства США в Киеве. «Школа 911» – часть программы American Film Showcase, спонсируемой Государственным департаментом США. Ежегодно в ее рамках выбирают 30 американских кинематографистов, которые отправляются за границу и показывают свои фильмы в разных странах. Общая цель этой программы – попытаться через фильмы начать диалог с людьми из разных частей мира. Общаясь с людьми, мы начинаем по-человечески лучше понимать друг друга. И как только нам удается наладить такой человеческий контакт, становится проще объединить силы для решения более сложных проблем.
Какое впечатление на вас произвела Украина? И наша украинская погода?
Сам я из восточной части Штатов, так что мне по душе холод и снег – хоть сейчас я и живу в Лос-Анджелесе.
Мне нравится Украина, местные люди очень эмоциональны (passionate). Что касается встреч на востоке Украины, в Славянске и Краматорске, то мы пообщались с несколькими группами людей, у которых в целом общие задачи – свобода самовыражения, занятия искусством и восстановление их городов. Как вы понимаете, эти два города до сих пор пытаются наладить жизнь и восстановиться после конфликта с Россией. Мне кажется, наш фильм хорошо «зашел» их жителям, потому что он призывает общество заглянуть внутрь себя, определить свои потребности и задаться вопросом: может ли молодежь удовлетворить эти потребности? Наш фильм как раз таки показывает, что молодежь – очень ценный ресурс, который необходим для построения или восстановления общества.
Вы хотели сделать «Школу 911» посвящением «Посту 53» или своего рода образовательно-мотивационным фильмом?
И тем, и другим. На одном уровне фильм является моим признанием в любви этой организации, которая сделала меня тем, кем я сейчас являюсь. Я в долгу перед ней, даже несмотря на то, что не стал заниматься медициной. То, чему я научился, работая на скорой 30 лет назад, я до сих пор применяю как продюсер и режиссер, так что для меня было важно рассказать эту историю.
Но это – своего рода маленькая цель; более крупная задача – создать работу, которая окажет влияние на людей. Что по-настоящему захватывает меня в продюсировании разных проектов, так это возможность встретить фильм, который может оказать положительное влияние. Продвигая новые возможности для молодежи и идею того, что следует давать ребятам больше полномочий, вы получаете отдачу в длительной перспективе. Это благотворно влияет не только на самих подростков, но и на старшее поколение, на общество в целом.
«Смысл фильма не в том, чтобы группка тинейджеров стала управлять службой скорой помощи. Это может быть какая угодно деятельность, от работы с одаренными детьми до доставки обедов пожилым людям»
Герои «Школы 911» живут в семьях с разным экономическим статусом и этническим происхождением: вы показываете семьи из Испании, Албании, Кореи. Но все же они находятся в «стране равных возможностей»; актуален ли их опыт за пределами США, где подобные возможности есть далеко не у всех, – для той же Украины?
Да, несомненно да. Знаете, смысл фильма не в том, чтобы группка тинейджеров стала управлять службой скорой помощи. Это снова-таки концепция новых возможностей для подростков, на которых возлагают определенную ответственность. Это может быть какая угодно деятельность, от работы с одаренными детьми до доставки обедов пожилым людям. Мы хотим показать, на что способна молодежь, и призвать взрослых обучать младшее поколение. Но что еще более важно – позволить молодежи применять новые умения на практике. Это прививает им чувство самостоятельности, которое делает из молодых людей критически мыслящих, готовых к вызовам будущих лидеров.
Какой момент съемок был самым сложным для вас с человеческой точки зрения?
Знаете, примерно в середине фильма есть момент, где ребята приезжают на вызов к женщине с остановкой сердца: ей 50 лет, у нее был рак, и в итоге она скончалась. Мы вставили это в фильм не только для того, чтобы показать, как эти подростки регулярно сталкиваются со смертью, но и чтобы подчеркнуть, как срезонировал для них этот конкретный вызов. Потому что эта женщина, эта мать была того же возраста, что и их собственные матери. Они смогли поставить себя на место 13-летнего мальчика, ее сына, который возвращался домой из школы (это в фильме не показано, но озвучено). Пожалуй, это было самое тяжелое.
«Я склоняюсь к более драматическим, духоподъемным историям, которые показывают хорошее в людях»
Какие из чужих документальных фильмов произвели на вас впечатление в последнее время?
О боже, их так много! Недавняя документалка «13» о 13-й поправке к Конституции (фильм 2016 года об отмене рабства в США, снятый Авой Дюверней. – Ред.), по-моему, она была потрясающе сделана. Еще недавно выходил документальный фильм о влиянии коренных американцев на рок-н-ролл (фильм Rumble: The Indians Who Rocked the World 2017 года. – Ред.), тоже прекрасное кино. Знаете, я обожаю документальные фильмы, постоянно их смотрю и не могу насмотреться. Несколько лет назад, когда только появилась задумка «Школы 911», я смотрел фильмы Spellbound, Mad Hot Ballroom (их действие тоже происходит в школах. – Ред.), они произвели большое впечатление. Мне очень понравилась «Волчья стая», которую показывали на «Сандэнсе»пару лет назад. Я склоняюсь к более драматическим, духоподъемным историям, которые показывают хорошее в людях.
Как с точки зрения режиссера отличается работа над реалити-шоу от работы над документальным фильмом?
Есть и общие моменты, и различия. Те реалити-шоу, которые снимал я, делались не по сценарию, а по определенному формату. Можно было составить какой-то график и заранее знать, какую сцену в какой день мы будем делать – будь то соревновательная передача или что-то из формата makeover (телешоу, в которых радикально меняют внешний вид человека, квартиры, автомобиля и т. д. – Ред.). В работе с реалити-ТВ гораздо больше «подвижных частей» – у тебя большая съемочная группа, больше камер, больше бюджеты. Но в основе этого все равно лежит идея, которая верна и для производства документальных фильмов – ты пришел сюда, чтобы поймать момент, и если ты упустишь его, то переснять уже нельзя. Так что нужно не только уметь планировать наперед, но и адаптироваться на месте событий, моментально понимать, где требуется камера. Многое из этого я почерпнул как раз-таки из работы на скорой, где меня научили быстро оценивать ситуацию и принимать решения, а также давать людям указания.
Тим Уоррен на встрече с украинскими зрителями
Фестиваль американского кино «Независимость» (AIFF)
В некоторых современных программах на стыке реалити-шоу и документального кино есть явно постановочные моменты. Например, в недавней программе Netflix о журналистах-стрингерах. Как вы относитесь к такому?
Документальное кино не должно быть постановочным. Да и реалити-шоу, на мой взгляд, не должны сниматься по сценарию. Понятно, что в некоторых документалках используется прием инсценировки, но там очень четко указывается, что это инсценировка, – вот, к примеру, такие-то люди в 1930-х сделали то-то и то-то. Но именно постановка для меня неприемлема: мы собираем людей, и наша задача – запечатлеть их эмоции, а не диктовать им, что говорить.
«Пост 53» создавался задолго до громких массовых расстрелов в школах, это была совсем другая эпоха. Вам не кажется, что идея большей свободы и меньшего контроля над школьниками может как раз таки быть опасной?
100% нет. Когда юноша или девушка самостоятелен, обучен и несет за что-то ответственность, то он вряд ли (я бы даже сказал, никогда) не заинтересуется наркотиками, алкоголем, не будет думать о суициде, не возьмет в руки оружие и не расстреляет своих соучеников. Все это – акты отчаяния, и те, кто их совершает, утратили надежду, они не видят другого выхода, кроме таких радикальных поступков. А наша цель – не дать молодежи приблизиться к тому этапу, когда человек хватает ружье и стреляет в своих друзей. Мы твердо верим в то, что, создавая общество из ответственных молодых людей, мы как раз таки предотвращаем подобный исход.
«Наша цель – не дать молодежи приблизиться к тому этапу, когда человек хватает ружье и стреляет в своих друзей»
И напоследок: над какими проектами вы планируете работать в ближайшее время?
Я снимаю документальный фильм о Джереми Мэйфилде, бывшем гонщике NASCAR. Из-за проваленного допинг-теста его навсегда выгнали из спорта, но сам он утверждает, что прошел тест. Так что мы рассматриваем все стороны этой истории. Мы также делаем фильм о том, что приемлемо или неприемлемо для того или иного возраста – такое себе логическое продолжение «Школы 911», ведь многие люди сказали бы, что подросткам не пристало работать на скорой. На этот раз мы обратимся к людям старшего возраста, которые тоже делают вещи, неожиданные для общества, – например, заводят детей, начинают карьеру с нуля, выступают на сцене, как Мадонна, например (смеется).
