_
_
Несмотря на то, что в финале ленты расхожий титр предупреждает нас о том, что фильм снят на основе реальных событий, по сути – это очень наглая пропагандистская агитка. Не зря «Операцию в Красном море» предваряет титр «Фильм снят по заказу Отдела пропаганды Центрального комитета Коммунистической партии Китая». Реальные события, которые произошли в начале апреля 2015 года в порту йеменского города Аден, не имеют ничего общего с той дикой бойней, которую нам показывают на экране.
А на экране в течение двух с половиной часов в совершенно нечеловеческом темпе мы наблюдаем за операцией по спасению китайскими морпехами своих соотечественников в стране, где к власти пришли шиитские террористы. Несмотря на кажущуюся простоту истории (в восьмидесятые годы Чак Норрис снялся как минимум в десятке подобных фильмов), сюжет многослоен, а каждый из персонажей обладает собственным неповторимым характером.
По динамике «Операция в Красном море» оставляет далеко позади очередного «Безумного Макса». Операторская техника поражает воображение использованием всего доступного инструментария, от программируемых кранов до камер GoPro – чего только стоит финальная битва танков в пустыне. А рукой монтажера, кажется, водил дух самого Сэма Пекинпа, не поленившегося сделать в «Дикой банде» под три тысячи монтажных склеек.
«Смотреть за пределами страны фильмы о том,как по реке плывут зайцы или шумят колоски,будут разве что законченные кинофрики»
При всем при том, что по размаху и зрелищности китайский фильм перещеголял общепризнанный шедевр в жанре военного боевика, «Падение «Черного Ястреба» Риддли Скотта, где также нон-стопом показаны боевые действия, замершая в одном шаге от симуляции компьютерного шутера «Операция в Красном море» причудливым образом умудряется оставаться антивоенным высказыванием. Жестокость войны здесь показана во всей ее бесчеловечности, начиная пытками пленных и заканчивая вывернутыми наружу кишками. Китайским коммунистическим пропагандистам нельзя отказать в изощренном уме. С одной стороны, фильм самым беззастенчивым образом прославляет мощь китайской военной машины, а с другой – человечность ее винтиков, китайских морпехов: хороших парней на грязной работе, которую они умеют делать лучше всего. Да, война – это страшное и грязное дело, но не вздумай тронуть китайца: в прямом смысле слова костей не соберешь.
Такую неприкрытую пропаганду не позволяли себе даже Менахем Голан и Йоран Глобус в своих патриотических боевиках с упомянутым выше Чаком Норрисом. Но тем этот фильм и велик, что умудрился смешать принципиально несмешиваемые элементы: «Операция в Красном море» – очень наглядный пример того, как идеи метамодернизма воплощаются в кинематографе. Не зря рейтинг фильма на IMDb составляет 71,1 на основе 2478 голосов.
Бесконечно жаль, что «Операцию в Красном море» мы не увидим на больших экранах: те, кому посчастливилось посмотреть фильм в кинотеатре, оставили самые восторженные отзывы о картинке и звуке, который создает поразительный эффект присутствия прямо посреди боя. Но для наших прокатчиков купить азиатский фильм – слишком экстравагантный шаг, и это несмотря на то, что десятые годы в кинематографе можно смело назвать десятилетием азиатского кино, которое развивается, что называется, семимильными шагами.
На фоне мощного впечатления от просмотра «Операции в Красном море» другими глазами смотришь на то, как работает отечественная пропагандистская машина. Последний на данный момент питчинг Минкульта, ориентированный на производство патриотического кино- и сериального продукта, показал нагляднее некуда дальнейшее направление украинского национального кинематографа – в архаику, в глубь истории, продолжать разбираться с демонами прошлого.
Кайдаши, «Киборги» и самурай Тарас Шевченко
Не зря в единственном профильном вузе будущих украинских кинематографистов учат снимать по лекалам украинского поэтического кинематографа советского, само собой, периода. То есть кино, безнадежно устаревшего и морально, и технически – и, конечно же, не обладающего особым коммерческим потенциалом. Смотреть за пределами страны архаично поставленные и смонтированные фильмы о том, как по реке плывут зайцы или шумят колоски в Пирогово будут разве что законченные кинофрики. Да и то, скачав эти диковинки из интернета.
А вот китайские товарищи отлично понимают, что пропагандистский посыл фильма дойдет как можно дальше и лучше только в том случае, если сам фильм будет сделан на самом высоком творческом и техническом уровне. Конечно же, в Украине снять блокбастер такого уровня, как «Операция в Красном море», попросту невозможно: без особой натяжки национальный кинематограф можно назвать зеркалом национальной экономики. (А как у нас обстоят дела с экономикой, коллеги-журналисты забыть не дают.) Украинское кино только-только начало осваивать жанр военного экшена на более-менее нестыдном уровне «Киборгов» Ахтема Сейтаблаева. Так что лично я с особенной тревогой жду грядущую премьеру «Позывного «Бандерас» Зазы Буадзе: очень хочется, чтобы этот жанр в национальном кино, несмотря на усилия чиновников, развивался и дальше.
